Приложения

Страница 4

Святые люди, изображенные на иконах – такие тупые, грустные и мрачные, даже Иисуса никогда не изображают смеющимся – самое большое преступление! Иисус много смеялся – могу поспорить на двести баксов! Только святые и иконописцы сделали его таким грустным!

Священники же глупы, их глаза мертвы, они роботы – приходят, почитают по книжке, помашут ладаном, назовут всех грешниками – и, глядишь, а ты уже святой. Если ты святой, то все остальные – грешники. Но даже святой – не святой. Потому, что святой только человек, если судить по писаниям, который спит в гробу – вот тогда он не может сотворить никакого греха. Святость – это выдумка, чтобы править массами, поэтому я не принадлежу никакой религии. Я просто – религиозный человек. Не думай, кто бы ты ни был, кто сейчас читает эта записку, что религиозность и религия – одно и что же. Нет. Религиозность – это ты. Религиозность – это твое существо, это осознание Бога в себе, что ты – Бог, и что Бог – во всем, что Бог – не седой старик, который сидит на облаке. Богу нет до нас никакого дела. Потому что бога нет. На самом деле есть только Божественность – аромат, который пронизывает все Существование. Эта Божественность и в тебе – где-то там, под тоннами мусора, который тебе набросало общество. Ты даже не представляешь себе, сколько бреда, страдания, боли похоронено под твоей улыбающейся маской. Ты стараешься от этого всего рутиной, ложным весельем, но стоит тебе заглянуть в себя – и ты увидишь все образы ада, даже не надо туда идти. Ад в тебе. Он лежит там похороненный, и чем больше ты живешь, тем больше дерьма накапливается в тебе. Мама учила: “Не злись, а то в угол поставлю”, “Не плачь, а то мороженное не получишь”. И ты не злился? Злился! Еще как! Но мама давала тебе по попе, и в следующий раз ты подавил гнев. Потом опять, и опять – и гнев ложился пласт за пластом… Ты только представь, что будет, если он весь выйдет! Я однажды выпустил гнев – мне стало легче, но сколько неизъяснимых, странных, может даже пугающих впечатлений мне это доставило! Теперь я не хочу жить. Почему? А ты, может еще не понял? Маски. Я везде вижу маски. Маски, маски, маски – ничего кроме масок! Я был самим собой. Я плюнул в рожу дипломату, на очень важной встрече, после чего меня уволили. И что бы ты думал? Он поморщился, и пошел умываться. “Я надеюсь, мы уладим это чудовищное недоразумение” – сказал он. Он даже не дал мне в рожу! Какой придурок! Я не хочу жить в таком мире!!! Не хочу! Я не хочу жить в мире, где приходится натягивать на лицо красно-белую маску клоуна. Я не хочу улыбаться тем, кто мне не нравится! Я хочу умереть, я не могу жить в мире, где нельзя даже уйти в лес, стать отшельником. Я так сделал – ушел в лес. Построил себе простецкую хибару, поставил там несколько примитивных вещей – кровать, стол, несколько полок незнамо зачем. И что же? Меня замели менты на три месяца! Мне так и не дали жить в одиночестве. Родственники меня всегда находили, отвозили к психиатрам, я пробыл в психушке полгода. Но у них ничего не вышло. В конце концов я устал от такой жизни, и решил сдохнуть. Как все-таки это глупо! Ну может, моя записка хоть что-то пробудит в тебе, несчастный читатель? Я еще поживу, чтобы дописать эти строки, чтобы побольше изложить свои мысли… Прости меня, мама, но я тебя никогда не любил! Ты, с дуру, давала мне деньги, давала мне все, но ты не могла дать мне жизнь, а самое худшее, что ты когда-либо сделала мне – ТЫ МЕНЯ РОДИЛА! За что?!? Что я тебе сделал?! Зачем надо было меня рожать?!

Потом, мама, ты вбила в меня столько всякого дерьма! Я не-на-ви-жу! Ненавижу эту жизнь, такую монотонную, серую, безмозглую, где люди живут согласно заложенным в них шаблонам, как дерьмовые роботы! Сотилиан писал в “Пути Дурака”: “…Рулон взял в руки продолговатый морской камень, и нарисовал на песке черепушку, в которой крутились шестеренки. Сбоку в башку вставлялись дискеты с надписью: “Социальные программы”, а вместо глаз были экраны дисплея, на которых горела надпись: “Будь как все!”. Внизу Рулон подписал: “Это – зомби”…”

““Будь как все!” – девиз идиотов!”

Я не хотел быть как все. Я не хотел быть зомби, тупой машиной для воспроизводства себе подобных зомби – безвольных, слабоумных рабов. Я не женился, я не создал “счастливую семью” - ведь все семьи на поверку оказываются скоплением ненависти и презрения. “Ах, любимый!”, “Ах, любимая!” - и все. Больше ничего нет. Правильно поет позорный Боря Гомосеев: “Нет у нас больше слов – только одна кукольная любовь…” Чертовски правильно!! Когда ты один, никто тебе не досаждает: “Ты помылся?”, “Иди есть!”, “Как ты себя чувствуешь, дорогой?” Это ужасно – жениться, это ад – заводить детей! Эти маленькие дерьмюки доставляют сплошные проблемы – то горшок им дай, то жопу подотри, то новую игрушку купи, то в школу – к директору, то бабки на новую одежку, то покормить, то убрать, то еще что-то… Это все Кундалини заставляет тебя заводить детей, заботиться о чем-то. Кундалини тобой управляет, почему ты не хочешь управлять ей?!

Валидность как цель экспериментального контроля
В самом общем случае под валидностью эксперимента подразумевают все формы экспериментального контроля, обеспечивающие валидный, или достоверный, вывод. Однако контроль за выводами осуществляется и за пределами экспериментального контроля. Результаты валидного эксперимента могут служить основанием достоверного вывода, если в целом реализ ...

Природа человека
Многочисленные теории личности во многом расходятся в определении основных механизмов функционирования психики человека. Поэтому можно определить ряд критериев и рассматривать каждую теорию личности в соответствии с ними. 1. Свобода – детерминизм. Вопрос о том, насколько поведение человека обусловлено внутренней свободой, а насколько о ...

Рефлексивное и нерефлексивное слушание.
Выделяют два стиля ведения беседы, причём в её ходе один может сменять другой в зависимости от контекста. Рефлексивное слушание – стиль ведения беседы, в котором предполагается активное речевое взаимодействие психолога и респондента. Рефлексивное слушание используется с целью осуществления точного контроля правильности восприятия полу ...